Ф ф
Следующая вечерняя буква - «Ф», фонарь, зажжённый в сумерках, - в тех самых, в которые увела «У». Совиные, филиновы глаза в них. В окружности-пузыри «Ф» набрала на всякий случай света: будет не лишним в потёмках; запасла бытия - пригодится в небытии.
«У» - ещё движение, «Ф» - уже остановка.
Это – буква не-движения, зеркально удваивающая «Р» – и тем самым останавливающая её. «Р», «головастую» букву Разума и Рассудка, «Ф» обращает в двуликого Януса (да, переход всё ещё продолжается, и Янус – бог порогов, переходов, рубежей - тут очень кстати). Её равновесие – статично.
Не вертикальная и не горизонтальная, не органическая и не механическая вполне, «Ф» стоит, как знак разметки границы между этими областями существования, глядя осовелыми пузырями-фонарями по обе её стороны, равным образом в каждую, ни одной не предпочитая. Замыкает границу. Верно стережёт её. «У» - межмирный сквозняк, «Ф» - замок. У неё не проскочишь. Руки в боки: не пущу.
Славянское имя её, хрусткое, жёсткое, упрямое, слово-упор – «ферт» - собственно (первое среди всех имён алфавита!), не такое уж славянское. Не понятное с ходу, оно нуждается в переводе… точнее, не нуждается в нём, как бы ни переводить. Важно, что внятная речь кончилась: началось бормотание, одичание звуков, глоссолалия.
